Бразильских игроков часто обманывают

С полузащитником ЦСКА Дуду мы беседовали еще до вылета армейцев из Кубка УЕФА. Дуду был настроен оптимистично: нулевая ничья в первой игре не поколебала его уверенности в итоговом успехе. Сейчас он переживает вместе со всей командой неудачу. По крайней мере в кругу армейских бразильцев уж точно. Эта компания, к которой в нынешнем сезоне добавились еще два человека – Рамон и тренер по физподготовке Пайшао, – по свидетельству очевидцев, неразлучна. Тянет их друг к другу. Сам Дуду в разговоре с корреспондентом “Спорта” то и дело вспоминал о родине…

В России чуть не замерз

– Это правда, что когда Рамон переходил в ЦСКА, он первым делом спрашивал вашего совета?
– Нет, Рамон мне как раз не звонил. Насколько я знаю, он советовался с Вагнером и Жо, потому что это его близкие друзья. А со мной – нет, не разговаривал. Мы с ним познакомились уже здесь.

– Бразильцев с каждым годом в ЦСКА становится все больше и больше. В этом году пришли Рамон и тренер по физподготовке Пайшао. Чувствуете себя уже как дома?
– Ну конечно. Бразильцы нужны в любой команде. От нас, если вы заметили, очень многое зависит. В ЦСКА зачастую именно мы решаем исход матча.

– Можете вспомнить, как вас приглашали в ЦСКА? Тогда еще клуб не выиграл Кубок УЕФА, и наверняка у вас были сомнения – ехать не ехать…
– Да, в то время у ЦСКА не было таких титулов и команда не была так известна, как сейчас. Я пришел как раз в тот момент, когда ЦСКА играл в победном для себя Кубке УЕФА. На поле, к сожалению, не выходил, потому что была травма. Но я, когда принимал решение переехать в Москву, думал больше не о титулах клуба, а о климате. Вообще, мое первое впечатление по приезде сюда: Россия – очень холодная страна.

– А кто первым сообщил вам о заинтересованности со стороны ЦСКА?
– Я тогда в “Витории” играл, в бразильской команде. И там был русский человек, который мне сказал: тебя хочет подписать ЦСКА, русская команда, которая в ближайшее время станет клубом мирового уровня. Я в тот момент не имел ни малейшего представления о России, поэтому, скажем так, проигнорировал разговор. А потом поехал играть во Францию, и там мне снова сказали про ЦСКА, кроме того, назвали сумму предполагаемого контракта. И я решил: ну что ж, надо думать о своей карьере. В общем, согласился.

– А этот русский человек в “Витории” – он был кто?
– Я думаю, что он работал на ЦСКА, может, на какие-то еще российские клубы. Искал игроков в Бразилии. Не помню, это было так давно, я даже имя его сейчас не смогу назвать.

– То есть он не работал в вашем клубе?
– Нет, по-моему. Скорее всего, он просто смотрел игроков.

Если бы дочка родилась раньше…

– Чем объясните, что в Бразилии так много талантливых игроков?
– Бразильцы уже рождаются с футболом в крови. В независимости от того, где ты играешь в футбол – может даже на улице, – главное, чтобы был мяч. Считается, что в Бразилии спорт № 1 – это волейбол. А футбол – это религия.

– Вы где начинали играть в футбол?
– Босиком, иногда на асфальте… В общем, условия были не очень подходящими, до тех пор пока меня отец не стал брать с собой. Он тоже был футболистом, правда, играл на любительском уровне. И я в какой-то момент стал сопровождать его на игры. То есть в 12 лет я уже играл за любительскую команду своего отца.

– У вас была бедная семья?
– Тогда я думал, что у нас средний уровень жизни. Но сейчас я уже понимаю, что мы жили бедно, конечно.

– Куда вы потратили первые заработанные на футболе деньги?
– Построил дом своим родителям. Потом уже и себе.

– А женились, уже когда были профессиональным игроком?
– У меня была девушка длительное время. И когда я поехал играть в Японию – я же еще в Японии поиграл, – вот тогда на ней и женился.

– А сейчас она живет в Бразилии?
– Нет, и она, и дочка со мной в Москве. Хотя сейчас из-за холодов они в Бразилии.

– Жена вам сразу сказала, что в ЦСКА надо переходить, или у нее были сомнения?
– Нет, никаких сомнений. Мы в то время были вдвоем, поэтому переезд не смущал. Сейчас мы думаем больше о нашей дочери. Вот когда появляется ребенок, такие решения, как поехать в холодную Россию, даются сложнее. А тогда мы все взвесили и решили, что предложение надо принять.

– То есть, если бы у вас тогда была дочка, вы бы могли не перейти в ЦСКА?
– Думаю, точно не перешел бы. Много всяких дополнительных обстоятельств появилось бы. Я думаю, это одна из причин, по которой ЦСКА покупает в основном молодых бразильцев. Совсем молодых, с которыми легче договориться (смеется). Их ничего не беспокоит, они полностью сосредоточены на игре, на карьере…

На меньшие деньги из ЦСКА не уйду

– Это правда, что любой бразильский игрок, как только начинает выступать на профессиональном уровне, тут же обрастает агентами, чтобы побыстрее уехать из бразильского чемпионата?
– Мечта бразильского игрока – выступать в Европе. Здесь имеет значение и финансовая сторона, и то, что ты бываешь на виду у всех. А поскольку на нас большой спрос, агенты появляются еще с детских лет, еще даже на профессиональном уровне поиграть не успеваешь. Для них это хороший бизнес – опекать молодого футболиста, чтобы потом получить свою комиссию от перехода.

– Часто обманывают?
– Очень часто. Очень! Со мной, к счастью, такого никогда не случалось, но многие мои друзья пострадали от того, что на них просто кто-то решил нажиться. Игрок – он ведь многого не знает. Он начинает играть очень рано, не учится, покидает дом. И поскольку родителей рядом нет, агент становится для футболиста чем-то вроде родного отца. Он помогает тебе, дает какие-то деньги, ведет по жизни. Для того чтобы потом взять с тебя гораздо больше. Но это нормально, если тебе находят хороший клуб. Просто не всегда так происходит. Зачастую доверием игрока пользуются, он подписывает какие-то бумаги, попадает в зависимость от агента. И тут уже все зависит от человека, с которым ты работаешь…

– Самый безопасный, видимо, вариант – это как у Карвалью. Его агентом является родной отец…
– Конечно, Даниэлю повезло. Мне, в принципе, – тоже. Потому что мой агент – очень честный человек. Его зовут Гуга. Я с ним работаю давно, познакомился еще в детстве, и никогда никаких проблем с ним не возникало. Можно, кстати, быть агентом у самого себя. Но это так специфично, что не каждый футболист справится. Все эти контракты – пункт 1, пункт 2… Голову можно сломать. Так что лучше иметь под рукой человека, с которым можно посоветоваться.

– Вы сейчас думаете о переходе в другой клуб или вариант, при котором вы будете всегда играть за ЦСКА, тоже вас бы устроил?
– Если бы я сказал, что хочу завершить карьеру в ЦСКА, покривил бы душой. Сегодня я часть ЦСКА и буду работать по контракту, прилагая все свое умение. Но продлю ли я этот контракт или нет – одному богу известно (контракт Дуду с ЦСКА истекает 31 декабря 2007 года. – “Спорт”). Я хочу прогрессировать, расти.

– Если выбирать между деньгами и именем клуба – что для вас первично?
– Я никогда не уйду из ЦСКА в другой клуб на меньшие деньги. Как бы этот клуб ни назывался. Я говорю о прогрессе, а не о том, чтобы зарабатывать меньше, чем сейчас…

– Но ведь прогресс измеряется не только суммой контракта… Есть ведь еще такая штука, как престижность чемпионата, например…
– Я играл во Франции. Этот чемпионат гораздо лучше представлен в мире, его показывают, о нем пишут и так далее. Но, играя там, я не достиг уровня сборной Бразилии – я его достиг здесь, в ЦСКА. За что благодарен клубу. Если я уйду отсюда в какую-то ведущую европейскую команду, но на меньшую зарплату – это будет неуважительно по отношению к моему нынешнему клубу. А мне бы не хотелось поступать по отношению к ЦСКА неуважительно, здесь для меня слишком много сделали хорошего!

– Вас ведь впервые позвали в сборную Бразилии еще до ЦСКА?
– Первый раз это было в 2002 году, на Кубке Конфедераций. Я, помню, спал, и мне позвонил мой друг Эрик, сообщил про вызов. Он услышал по телевизору. Это был день, когда я получил самое большое количество звонков в своей жизни.

– Как это вы не знали про вызов, когда о нем уже говорили по телевизору?
– Знаете, в Бразилии и России очень похожее освещение футбола. То есть бывают города, где пресса работает очень оперативно, как в Москве, например, а где-то люди узнают все через неделю. В Бразилии вся футбольная жизнь проходит в Рио и Сан-Паулу. Вот я в тот день не был ни в Рио, ни в Сан-Пуало, а где был – не помню. Где-то на северо-востоке страны. Поэтому мой друг узнал все раньше меня.

Газзаев – это русский бразилец

– В Москве где живете?
– Проспект Маршала Жукова, так это, кажется, называется.

– А где проводите свободное время, есть ли любимый ресторан?
– Нет, я как раз люблю разные рестораны. В Москве их много, так что останавливаться на каком-то одном не вижу смысла.

– Здесь ведь много бразильцев. Вы где-то проводите время вместе или каждый сам по себе?
– Почему? Встречаемся. С работниками посольства, с игроками в мини-футбол… Вот последний раз была большая компания в квартире одной работницы посольства. Я был, Даниэль, ребята из “мини”… Была такая хорошая вечеринка.

– На что она похожа? С российскими вечерниками можно сравнить?
– Все сидят в большом зале. Чуть дальше стоит мангал, на котором делают шурашку. Это аналог вашего шашлыка. Из гарниров в основном рис, фасоль – популярные в Бразилии продукты. Подходишь, накладываешь в тарелку. А потом все это ешь. Бразильская кухня – она мясная в основном. Мясо по крайней мере обязательно должно быть.

– Сами готовите?
– Только яичницу пожарить могу. У меня есть знакомая, которая хорошо готовит, я к ней иногда хожу перекусить.

– А супруга?
– Супруга тоже хорошо готовит, иначе я бы не женился на ней.

– У вас, говорят, сложный характер, который даже на поле проявляется. Например, вы очень бурно реагируете, когда Валерий Газзаев вас меняет.
– Да, было такое, когда я выходил редко на поле. Год назад я был не в очень хорошей физической форме, переживал из-за всего. Но потом все наладилось.

– А были жесткие разговоры с Газзаевым на эту тему?
– Ну как жесткие… Я вообще по природе очень откровенный человек. Если меня что-то не устраивает, я подхожу и говорю об этом. Но Газзаев умеет разговаривать с игроками, убеждать их в своей правоте. Собственно, в том, что я набрал в итоге форму в прошлом году и заиграл значительно лучше, чем на старте чемпионата, основная заслуга главного тренера ЦСКА. Он меня изменил.

– А что вы говорили Газзаеву, если не секрет?
– Знаете, если я говорю, что я откровенный, я имею в виду, что высказываю свои мысли непосредственно тому человеку, с которым возникло какое-то непонимание. Никогда не одобрял футболистов, рассказывающих газетам о каких-то своих проблемах. Мне такое даже в голову не придет. Все вопросы я решаю со своим командиром – с Валерием Георгиевичем.

– Газзаев считается очень жестким тренером. Можете ли вы сказать, что по отношению к бразильцам он ведет себя мягче, чем по отношению к другим игрокам ЦСКА? Держа в уме ваш менталитет и так далее?
– Он сам, чтоб вы знали, по менталитету похож на бразильца. Меня больше всего восхищает в нем, знаете, какая черта? Безудержное стремление к победе. Есть люди, рассуждающие так: ну сегодня не получилось, завтра все исправим. Это вообще не про него. Вот это чисто бразильская черта: побеждать везде и во всем. Так что я Газзаева считаю русским бразильцем. Напишите об этом обязательно.