Top.Mail.Ru
Последние события

Матчи ПФК ЦСКА

Таблица

Статистика игроков

Интервью с тренером ЦСКА Олегом Фоменко

Помощник Владимира Федотова — о собственном юбилее, старте сезона, спецназовских генах Черникова, уходе из «Краснодара» и «Сочи», музыке Басты.
— Сегодня вам исполнилось 50, поздравления от «Матч ТВ». Что считаете главным достижением за полвека жизни?
— Семью, трех дочерей. Мы — старая советская школа, поэтому разница в возрасте у дочек строго пятилетка. Старшая в магистратуре, средняя закончила на отлично первый курс университета, младшая отличница в школе.

— Главные достижения в карьере?
— Все связаны с тренерством: бронза с «Краснодаром», серебро с «Сочи». Есть куда расти, главные успехи, надеюсь, впереди.

— Титул лучшего футболиста Прикамья, которого вы удостоились, играя за «Амкар», разве не достижение?
— На тот момент — да.

— Кто вам его присудил?
— Одноклубники и журналисты голосовали после сезона.

— В одном из очерков о том «Амкаре» вас назвали рабочей лошадкой. Обидно?
— Какие обиды, так и было. Всегда выполнял большой объем работы, играл опорника-разрушителя. Тренеров устраивал, если почти всегда был на поле. В «Амкаре» конца 90-х креативили Костя Зырянов, Вова Бенедский, Сережка Яковенко, хорошая команда была.

— Зырянов выделялся?
— Конечно. Еще молодым был, когда я сказал Сергею Ташуеву, работавшему в Самаре: «Обратите внимание, будет в сборной». Костя в 22 года брал мяч, обыгрывал троих-четверых, решал эпизоды. Вытаскивал команду, располагаясь на поле достаточно высоко. Когда перешел в «Торпедо», его стали опускать в опорную зону или на фланг. Тоже был неплох, хотя это не его позиции. Дик Адвокат в «Зените» перевел Костю вверх, и он заслуженно попал в сборную, в 30 лет стал лучшим футболистом России.

— Объясните по-тренерски: ЦСКА терпит три поражения в четырех контрольных матчах, но начинает сезон двумя уверенными победами. До этого играли под пресловутыми нагрузками?
— В том числе. Летняя пауза коротка, нужно было и функционально команду подготовить, и идеи свои донести. Контрольные матчи мы начинали обоймой взрослых игроков, затем выходили ребята 2003 года. Если оценивать только основу, с «Зенитом» до первого гола смотрелись хорошо, с Нижним тоже, пока не заработали удаление. Многие видят результат контрольных встреч, но не учитывают другие моменты. А мы показывали ребятам эпизоды и говорили: «Играете правильно, уйдут нагрузки, будет легче, скорость подтянется за мышлением». В принципе, так и выходит.

По Кубку PARI Премьер и к «Зениту» были вопросы. Но они набрали свое через игры, через состав, придавили нас функционально. Подводили себя к конкретному матчу — Суперкубку. Мы — к первому туру.

— Владимир Федотов слал месседжи на пресс-конференциях. Усиливаться надо, говорил.
— Разговоры об усилении не означают, что наши футболисты плохие и нужно поменять их на новых. Другое дело — добавить других, чтобы была конкуренция. 12 опытных плюс два-три молодых на подхвате — мало для серьезных задач. Не дай бог травма, заменить некем. Да и для тренировочной работы требуется комплект. Почему в «Барселоне» защитники хорошие? Потому что противостоят на тренировках лучшим нападающим мира. Чем выше конкуренция, тем сильнее команда.

— Если бы в чемпионате России не было «Зенита», другие могли бы играть собственной молодежью?
— Тяжело пришлось бы. Одно дело — «Краснодар», «Спартак» и т. д., где многие воспитанники возмужали в первой лиге. Если кинуть 2002–2004 года сразу из ЮФЛ в РПЛ, не дав понюхать даже второго дивизиона, не хватит пороху. На эмоциях одну игру зацепить можно, конкурировать вдолгую — нет.

— Согласны с Сергеем Галицким в том, что хороший футболист в 17-19 лет должен быть тощим, чтобы набрать силу после 20?
— Футболист должен в первую очередь соответствовать уровню. Тренер не станет включать в состав перспективного, но неготового, потому что это отразится на результате. Даже если не обращать внимания на турнирную таблицу, неопытная команда рано или поздно упадет в яму, в том числе психологическую. Перспективных нельзя упускать из виду, но прогрессировать они будут только рядом с опытными. Не бывает роста через поражения. Игровая практика необходима, но она не должна быть искусственной, аренда в этом плане предпочтительнее. Хотя и тут есть разные доктрины. Когда работал в «Краснодаре», были сомнения, отдавать молодых в суровую вторую лигу или планомерно растить в конкурентной академической среде.

— Александр Черников, которого вы тренировали, рос как раз в такой среде. Как отучить его получать карточки?
— Саша — парень порядочный и воспитанный. Но на поле и вне его он словно два разных человека. Перейра в «Краснодаре» был таким же. Мухи не обидит, сонный, но в игре не узнать. Получал удаления за прыжки и прочую несуразицу. Панацеи от этого нет. То ли генетическое, то ли психологическое. У Черникова отец серьезный, жесткий человек. Военный, спецназовец, служил в горячих точках. Может, туда корни уходят. Или в воспитание. Сашка не любит проигрывать даже в микродуэлях. Черта характера, заложенная с детства. Возможно, с возрастом пройдет, если работать над собой. Появится спокойствие, юношеского максимализма поубавится. Сейчас Черников лидер для молодежи, подсознательно пытается соответствовать, а эмоции мешают. И соперники мотают на ус, могут умышленно спровоцировать.

— Сами были грубым игроком?
— Нет. Получил за карьеру одну красную, как раз поддался на провокацию. Но вставить, как говорится, мог, подкатившись. Аккуратненько, с приемом, поймать на бровочке. В 80-е с этим проще было. За открывание нападающего во фланг тренер жестко казнил, потому что передача ему называлась «пас в госпиталь». Защитникам даже желтую не показывали за подкат с выносом, судьи допускали высокий уровень единоборств. Потом озаботились здоровьем звезд, стали раздавать карточки за каждое касание. Любой случайный наступ — «горчичник». Раньше считалась накладка — теперь удар снизу и пенальти. Мало того что попал под прямую ногу с шипами, так еще и виноват. Хотя если не обращать внимания на мелкие фолы, футбол станет интереснее. В Европе и у нас некоторые судьи постепенно к этому приходят.

— В начале 90-х вы играли за грозненский «Эрзу». Правда, что лучшему игроку матча дарили пулемет?
— При мне такого не было. Машины дарили, это правда.

— Соперники массово отказывались ехать в Грозный, зато футбол посещал Джохар Дудаев. И вроде бы после дерби с «Тереком» были оружейные презенты.
— Не знаю, я в 1992-м уехал из Грозного. Вообще, Дудаев тяготел к «Тереку» как к республиканской команде. «Эрзу» был частным клубом, его финансировал бизнесмен Русланбек Лорсанов.

— Сами держали когда-нибудь оружие в руках?
— Только охотничье.

— Хотя застали жесткие времена в Грозном.
— Пересидел ночные бомбежки и уехал за неделю до штурма города, как раз коридор открыли. Сестренка была сотрудником управления ФСБ, в период, когда Грозный переходил из рук в руки, дома лежал небольшой арсенал — гранаты, патроны. Без ясной цели. В ту пору этим нельзя было удивить, шли боевые действия, никто не обращал внимания.

Позже приехал в Грозный с буденновской «Жемчужиной». Сыграли, на обратном пути остановились на чеченском рыночке, подходят два парня с оружием: «Не подбросите в соседнее село?» Как откажешь? «Садитесь в автобус». Команда слегка напряглась, но ребята доброжелательные, ведут себя спокойно. Доезжаем до места, высаживаются: «Сколько с нас?» — «Ничего не надо». — «Так не пойдет». И кладут на приборную панель две гранаты. Водитель руль бросил, глаза квадратные. Вернулись в Буденновск, сдали в милицию, как положено.

— Ваш дом в Грозном сейчас цел?
— Да. Сестра там жила, навещал ее, приезжая играть в Ингушетию. Был момент, когда по дому плотно отработали с самолетов. Когда слышу «точечное бомбометание», сразу вспоминаю. В одной из квартир находились боевики, так тот стояк просто выжгли сверху донизу попаданием с воздуха. Другие подъезды уцелели, дом потом отремонтировали, до сих пор люди живут.

— Охотничье оружие против кого применяли?
— Заяц, гусь, утка. На Ставрополье с кумовьями. Поначалу думаешь: «Как убить, оно же живое?» Но походишь день по полям и грязи, чуть заметишь движение и палишь. Неважно, попал, не попал, уже не до сантиментов. Тут есть, кстати, сходство с футболом. Читаешь про реакцию человеческого глаза: пас нужно исполнять в начале движения игрока, на предложение. Почему? Потому что если адресат стоит на месте, он незаметен. Чуть двинулся, периферийное зрение фиксирует, нога отправляет мяч. Утка с зайцем, пока себя не обозначат, тоже не видны, поди разбери, где они вообще.

— Знакомы с главным тренером «Краснодара» Александром Сторожуком?
— Он был моим помощником в «Краснодаре-2». Правда, недолго, около месяца. Работалось с ним комфортно, внес много интересных предложений.

— Удивила вас история с отставкой Виктора Ганчаренко?
— В общем, да. Сергей Галицкий не сторонник быстрых расставаний, обычно доверяет тренеру, дает реализовывать свои идеи, если тренер может их обосновать. При Ганчаренко «Краснодар» играл хорошо, выстраивались перспективы, футболисты подбирались под стиль. Почему затем не сложилось, со стороны судить сложно.

— Из «Краснодара» вы ушли не по собственному желанию, но причин, судя по интервью sports.ru, вам не довели. Спрашивали себя: «Что я сделал не так?»
— Допускаю, что причина была во мне, но более вероятно, что в тот момент начал меняться общий кадровый вектор в клубе. Главным тренером стал Мурад Мусаев, многое шло от него. Возможно, посыл был таким: «Фоменко хороший тренер, но у него другие взгляды на футбол».

— Вы тренировали «Краснодар-2» и вряд ли отказались бы насаждать требуемые взгляды.
— В дубле вообще всё интересней. Безотносительно меня. Если взять статистику, сколько тренеров прошло через эту должность? Постоянно меняются.

— По футбольным причинам?
— Во многих случаях по эмоциональным, на мой взгляд. В академии своя специфика, которую не всегда легко понять. Взять Игоря Пикущака, возглавлявшего вторую команду. Прекрасно отработал сбор, летят домой, приземляются, и Игорь узнает, что он больше не главный тренер.

— Как можно при ориентации на собственных воспитанников потерять Уткина и Фомина?
— По Фомину — ставка была сделана на 1999 год. Считалось, что он перспективнее, одареннее, футбольнее. Фомин 1997-го. Вернулся из аренды в Нижнем Новгороде, поработал у меня пару недель и уехал в Уфу.

— Чем мог помешать 99-му году хороший игрок 97-го?
— Это еще и про готовность собственных воспитанников к уровню РПЛ. Того же Уткина в «Краснодаре» функционально хватало на час. Когда у команды наступил спад, началась ротация. С точки зрения игрока это всегда выглядит так: я в порядке, а меня не ставят. Возникает дисбаланс. У Уткина, насколько знаю, состоялся разговор с Мурадом Мусаевым. Затем был визит наверх, но у Сергея Галицкого всегда в приоритете доверие тренеру. Что абсолютно правильно: если владелец станет поддерживать игроков, будет бардак. Уткин хотел играть — ему предоставили такую возможность. Но в другой команде.

— В «Краснодаре» доверяют тренерам, однако к Ганчаренко, знаю, были вопросы из-за того, что редко выпускал недавно купленного Кривцова, предпочитая Крыховяка.
— «Купили, поэтому должен играть» — недостаточная причина для тренера. Футболисту основы нужно время на адаптацию и превосходство над конкурентом. Тренер себе не враг. Завтра выпустит неготового, тот получит травму или допустит ошибку — к кому будут претензии? Естественно, к тренеру. Если клуб покупает игрока, который слабее имеющегося, вопросы уже к клубу. Каждый отвечает за свой участок работы, и без профессионального доверия тут никак.

— Почему Уткина в «Ахмате» стало хватать на 90 минут?
— Андрей Талалаев заложил нужный функционал. Некорректно на своем примере, но когда Даниила перевели из первой команды в «Краснодар-2», он после двух тренировок лежал: «Я на сборах столько не бегал». Потом вработался, стало хватать на оба тайма, забил за «К-2» несколько мячей, снова забрали в первую команду. В «Ахмате» на заложенной Талалаевым базе выдал прекрасный сезон.

— Вечно второй — обидный для тренера статус?
— Если вечно — наверное, хороший второй. Привык работать «на земле», общаться с ребятами, прикалываться, разъяснять, лазать, бегать. Разговоры с руководителями — не мое. Жизнь заставит — никуда не денешься, но объективно картина такова.

— Вы так говорите, словно общение с руководителями более важная часть тренерства, чем работа «на земле».
— Не менее важная. Хватает ли терпения, умеешь ли выстраивать диалоги с начальством — от этого многое зависит. Раньше было проще. Дали тренеру команду — он царь и бог, тренирует, комплектует, ищет финансы. Сейчас — наемный работник, такой же, как футболист на контракте. Менеджер, но еще и с умением тренировать.

— С каким самым высоким начальником общались в ЦСКА?
— После каждой игры в раздевалку приходят Роман Бабаев и Максим Орешкин. С Евгением Гинером пока не встречался.

— У вас есть лицензия Pro. Позовут куда-нибудь главным — откажетесь?
— Получаю огромное удовольствие от работы в нашей тренерской команде. Бросать людей, с которыми разговариваю на одном языке? Нет. Сейчас на сто процентов никуда не уйду. Обмен идеями, сложившуюся еще в «Сочи» вертикаль, дискуссии и споры ни на что менять не хочу.

— Помощники Вадима Гаранина узнали об отъезде в Сочи за два дня до предсезонных сборов «Енисея». Когда вам стало известно о ЦСКА?
— Примерно за неделю до выхода из отпуска. Уехал отдыхать, дочь мы из сочинской школы не переводили, думали, продолжит учиться. Хотя контракт закончился 5 июня, позвонили из отдела кадров, сказали забрать трудовую книжку.

— Общение с руководством «Сочи» было?
— Нет. Ни спасибо, ни до свидания, ни «удачи», как обычно бывает. Набрать недолго по телефону, но до сих пор не было звонков.

— Какова роль в клубе одного из руководителей — Андрея Орлова?
— Директор по развитию, закрывает многие спортивные вопросы. Очень позитивный и профессиональный человек.

— Хозяин «Сочи» Борис Ротенберг имеет репутацию богача. При этом многие успешные игроки уходят в другие клубы. Кассьерра, Родригао, Заболотный — почему их нельзя было удержать?
— Мы изначально понимали, куда идем. Был бюджет, в рамках которого предстояло работать. Могли брать либо бесплатных, либо недорогих. Большой плюс заключался в том, что руководство в лице Дмитрия Рубашко и Андрея Орлова всячески помогало, при этом в нашу работу никто не лез. Тот же Родригао пришел свободным агентом, Кассьерру купили за миллион двести. Оба принесли «Сочи» пользу, а затем и выгоду.

— По целям существования футбольные клубы делятся на четыре типа. Для титулов, для болельщиков, клубы-инкубаторы для продажи игроков и клубы-игрушки для услаждения хозяев. К какому типу ближе «Сочи»?
— Там есть огромное желание решать серьезные спортивные задачи и одновременно выращивать игроков по типу инкубатора. Бюджет гарантируется небольшой, но его можно увеличить за счет прибавленной стоимости футболистов и работы с болельщиками. Для того и другого команда должна показывать хорошие результаты, всё взаимосвязано. Это не чистый «купи-продай», скорее, клуб получает для нормального развития удочку, а не рыбу.

— Сколько раз за сезон купались в сочинском море?
— Раз пять. И в «Сочи», и в ЦСКА мы с полдевятого-девяти на работе. Заканчиваем после пяти вечера, в этом смысле мало что поменялось.

— Вы всегда хвалили Романа Широкова как футболиста. Удивлены его бойцовской активностью после завершения карьеры?
— В свое время звал Широкова Романом Николаевичем, подчеркивая его авторитет в команде. Мы вместе тренировались в зале, было время для знакомства и общения, созваниваемся по сей день. Всегда был активным на поле и вне его, многое дал «Краснодару» в плане отношения к делу. Показывал личным примером, как надо работать. Шел и пахал.

— А если другие не пахали…
— Въезжал в них по полной программе. По натуре Широков победитель, ненавидит проигрывать. Если находит виновника проблем, не молчит, а говорит в лицо. Не всем такое нравится, но хорошо, что есть люди, открыто отстаивающие свою позицию.

— На днях вышла программа Нобеля Арустамяна о Владимире Федотове. Разговаривали в том числе о музыке. Какие треки можно обнаружить в вашем плейлисте?
— В последнее время часто слушаю Басту, у него есть отличные вещи.

— В футболе пока получается хуже.
— В ростовском СКА главным тренером работал мой друг Андрей Козлов. Знаю ситуацию, не все проблемы там сводятся к Басте. Вообще, если говорить о массовости, это как раз вторая лига. Где еще оббиться талантливым мальчикам? Кто способен привлечь на трибуны искреннего зрителя, если не клубы российских городов? Вспомните 1992-й. Когда лучше жилось экономически, тогда или сейчас? А когда было больше клубов второй лиги?

В зоне «Юг» с тех пор не стало десятков команд, хотя найти 20-25 миллионов на сезон для местных властей не так сложно. А больше и не требуется. Раньше чиновники понимали, что это необходимо. Командам помогали колхозы-миллионеры, уровень второй лиги был как сейчас в ФНЛ, страна жила полноценной футбольной жизнью.

— 20-25 миллионов чиновники найдут, но и другое применение деньгам — тоже. Лучше бы государство оставило футбол в покое.
— Не мешать — тоже стратегия. Бизнес сам себя отрегулирует, в том числе футбольный. Знаете, что во время войны оборонную продукцию производили не только крупные предприятия, но и негосударственные артели? У них были серьезные технологии, инициатива, льготы, малое производство всячески поддерживалось. Почему в футболе никак к этому не придем, загадка. Если дать людям возможность, они смогут развивать наш вид спорта.

Евгений Дзичковский
Поделиться:
Плюсануть
Поделиться
Отправить
Класснуть
Запинить
Продолжая использовать наш сайт, вы подтверждаете согласие на сбор и обработку файлов cookie. Отключить их для нашего сайта можно в настройках браузера
Политика конфиденциальности